Сектантов подведут под статью

Рабочая группа при Совете Федерации займется разработкой пакета законопроектов для борьбы с деструктивными сообществами

О создании рабочей группы заявила в четверг на круглом столе в сенате заместитель председателя комитета Совфеда по конституционному законодательству и госстроительству Елена Мизулина. По словам Мизулиной, необходимо прописать в законодательстве понятие, описывающее деструктивные секты, поскольку сегодня его в законодательстве нет. Без закрепления понятия «деструктивная секта» и без четкого юридического определения законотворческая работа не будет иметь смысла.

Сегодня в стране действует порядка 500 деструктивных сект, большинство из которых совершенно вольготно чувствуют себя в регионах, хотя зачастую ведут подпольный образ жизни. По данным Министерства юстиции РФ, в 2015–2016 года в России были запрещены и ликвидированы на основании судебных решений 52 сектантские организации, действующие в 24 регионах. Из них пять — международные. В списке регионов, в которых зафиксированы такие организации, числятся Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Владимирская и Нижегородская области, Самарская Красноярская, Мордовия и Татарстан, Челябинск и Тула, Адыгея и Кабардино-Балкария.

— Современные секты маскируются под различные организации, проводящие психотренинги, семинары по развитию лидерских качеств, отдельные умельцы рассказывают, как выжить, если наступит конец света, или, например, как телепортироваться на другие планеты, и желательно вместе с имуществом. Причем на удочку мошенников попадаются очень разные люди. Используя различные психотехники, сектанты лишают людей воли, а после — и имущества, — заявила Мизулина.

 

Сенатор отметила, что очень важно в борьбе с сектами опираться на традиционные религиозные организации, поскольку это очень сильные союзники в борьбе с мошенниками. Кроме того, Мизулина пообещала обсудить с руководством МВД создание специализированных подразделений для борьбы с сектами. В ряде стран такие службы успешно работают.

По словам президента общественной организации «Российская ассоциация центров изучения религий и сект» Александра Дворкина, секты не всегда носят религиозный характер.

— Они могут иметь признаки целительского культа, психокультуры, многоуровневого маркетинга «пирамид». К сожалению, на сегодняшний день такие организации не попадают под действие статьи 239 Уголовного кодекса, которая и является главным юридическим оружием для борьбы с сектами.

Кроме того, сейчас чаще всего ответственность несут члены секты, а не ее руководство, что позволяет им оставаться безнаказанными и продолжать свою деятельность. К сожалению, не закрываются секты и после того, как одно из региональных отделений прекращает свою деятельность по суду.

Заведующая кафедрой религиоведения Института социально-философских наук и массовых коммуникаций Казанского университета Лариса Астахова, не раз выступавшая в судах с экспертизой деятельности сект, считает, что нужно выделить в отдельную статью теологическую судебную экспертизу.

Кроме того, она отметила необходимость введения анонимности данных эксперта в суде, поскольку и сама пострадала от давления со стороны саентологов после отрицательной экспертизы в их адрес. Астахова считает, что необходимо создание независимого религиоведческого сообщества, которое исключило бы из своих рядов ангажированных экспертов, получавших финансовую и иную помощь от сектантов.

Как рассказала «Известиям» старший прокурор Генпрокуратуры России Жанна Николаева, сейчас закон не позволяет привлечь к ответственности не только явных сектантов, но и целителей-одиночек. А они, по сути, занимаются тем же, что и организованные секты. Да и сами пострадавшие не спешат жаловаться.

— Жертвы сектантов зачастую находятся под влиянием лидеров и не идут с заявлениями в полицию. Сейчас в ряде регионов получила распространение секта «Орда» (запрещена в РФ), тождественная псевдорелигиозному движению «Ата Жолы» («Путь предков») из Казахстана, — рассказала прокурор. — Деятельность этой секты уже запрещена в Курганской, Челябинской областях и Республике Башкортостан. Тем не менее за два года было подано только 46 заявлений в полицию, а до суда и вовсе дошло только семь дел.

Статья 239 УК не дает возможность осуществлять оперативно-разыскную деятельность в сектах. В данном случае необходимо такое же применение закона в статье о терроризме и экстремизме.

Жанна Николаева отметила, что в статье о сектах требуется предусмотреть и ответственность за отказ в помощи правоохранительным органам.

На вопрос, почему так мало дел доходят до суда, Жанна Николаева ответила, что правоохранители попадают в замкнутый круг, который не разорвется, пока не будет принуждения потерпевшего к экспертизе.

— Люди зачастую не видят связи между своим участием в секте и потерей работы, распадом семьи, финансовым крахом. А мы не можем без их согласия отправить их на экспертизу для оценки психического состояния.

Закон «О судебно-экспертной деятельности» находится в Государственной думе в стадии второго чтения с 2012 года. Его проект, по мнению представителя Генпрокуратуры, предусматривает достаточные механизмы для борьбы с сектами. Он же предусматривает создание реестра экспертов и их сертификации, что исключило бы ангажированность специалистов. В настоящее время создан технический комитет экспертизы и идет его стандартизация. В 2016 году закон вообще не обсуждался и непонятны его перспективы.

Жанна Николаева довольно пессимистически оценила перспективы принятия пакета законов о сектах.

— Когда он может быть принят? Боюсь, этого никто не знает, — сказала старший прокурор Генпрокуратуры.